Daniil Spivakovsky

http://www.imdb.com/name/nm1748093/
Daniil Spivakovsky
Actor - filmography

1. Midsummer Madness (2006) (post-production) .... Foma
2. Kinofestival (2006) (completed) .... KGB Captain
   ... aka Film Festival (Russia: literal English title)
3. The Elevator (2006)
4. "Esenin" (2005) (mini) TV Series .... Vetlugin
5. "Delo o mertvih dushah" (2005) (mini) TV Series .... Bobchinsky
6. Bednye rodstvenniki (2005)
7. "Zvezda epokhi" (2005) (mini) TV Series .... Schpringfield
8. Moy svodnyy brat Frankensteyn (2004) .... Pavel
   ... aka My Step Brother Frankenstein (International: English title)

http://www.seattlefilm.org/festival/film/detail.aspx?id=16719&fid=13
Films/Roots
Roots - Bednie Rodstvenniki
Russia, 2005, 107 Minute Running Time
Additional Countries: France
Genres: Black Comedy, Comedy
Program: Contemporary World Cinema
Language: Russian English Sub-Titles

A Russian con man finds long-lost relatives for foreigners, and when he can’t find them (which is most of the time) he organizes replacements. Lungin (Taxi Blues) gives his film an over-the-top flair that proves he understands the sensibility of Odessa, city on the Black Sea famous for its humor.

DIRECTOR: Pavel Lungin
Producer: Pavel Lungin
Editor: Sophie Brunet, Julie Deconde
Screenwriter: Gennady Ostrovsky
Cinematographer: Mikhail Krichman
Music: Mikhail Artatz
Principal Cast: Konstantin Habensky, Sergey Garmash, Leonid Kanevsky, Daniil Spivakovsky, Marina Golub
Filmography: Tycoon (2002), The Wedding (2000), Line of Life (1996), Luna Park (1992)

http://www.efilmcritic.com/review.php?movie=10828
My Stepbrother Frankenstein
by Aaron Ducat
SCREENED AT THE 2005 SEATTLE FILM FESTIVAL: My Step Brother Frankenstein depicts the traumatic effects of war on the body and the psyche, both on those directly involved in the fighting, and those to whom the fighters return. Set in modern day Russia, Frankenstein presumably speaks to the ongoing conflict in Chechnya, though its intentions presumably are to speak to war in general. Unfortunately the movie falls flat on each of its fronts, and drags on uninterestingly and seemingly without direction. Unlike its namesake, Frankenstein fails to be touching or demand our compassion, and instead is simply an ugly monster.

Frankenstein follows the life of Yulik (Leonid Yarmolnik), a physicist-turned-writer who lives in Moscow with his wife and two children. One day the family receives a letter that they will soon be visited by Pavlik (Daniil Spivakovsky), a former Russian soldier who is coming to Moscow to have surgery for an eye which he lost in battle. Pavlik claims to be Yulik’s son from a long-ago fling, which obviously throws a wrench into Yulik’s relationship with his wife Rita (Elena Yakoleva), though the family quickly allows Pavlik to stay with them. Pavlik is a mess: not only does he wear an eye-patch and sports a massive scar, mentally he is still fighting the war. He is constantly checking doors, listening for noises in the attic and worrying about “gooks” being out there.

Pavlik’s presence soon becomes a major stress on the family. Yulik’s teenage son Egor (Artyom Shalimov) despises Pavlik to the point of paying thugs to jump Pavlik, an encounter which only spurs on Pavlik’s delusions about being in an ongoing conflict. Rita requests. Yulik attempts to take Pavlik to a veteran’s hospital, but finds the conditions too horrendous; instead he drives Pavlik out to the middle of nowhere, gives him a bundle of cash and tells him to leave. Pavlik is soon picked up by the police and returns to the family. Yulik’s distaste of Pavlik begins to wear off, though his family continues to treat him coldly.

Ultimately Pavlik’s instability prevails, and he runs off with the two children in order to keep them safe. Rita and Yulik pursue them, and quickly so do the police. As the family is held hostage by Pavlik in the grandmother’s house, we see Pavlik’s inability to understand the police are there to help, for he can only see them as the enemy.

On the whole, Frankenstein does not succeed as an interesting story, or in adding much depth to our understanding of war’s ill effects. The writing is often very weak, with poorly connected story lines which fail to convince. For example, the supposed rift within the family upon hearing of Pavlik’s existence is far too easily dismissed, and Yulik too quickly lowers his otherwise distant defenses towards his son. Further, his support of Pavlik’s fascist ideologies, simply because of Pavlik service, is unconvincing and does not fit with his earlier attitudes. Although Pavlik’s disruption of family life serves to demonstrate the division that war causes on all involved, it is carried off with little passion and is not nearly as strong as it could have been. Sadly, the symbolism of Pavlik’s loss of an eye with his deteriorating mental vision is never built upon. As well, the title’s reference to Frankenstein is empty: though the film attempts to touch upon it, there is insufficient development to make its usage worthwhile, and instead of a complex monster depicting society’s problems we are left with a sad, though not uncommon, mentally unstable man coming home from war.

Daniil Spivakovsky does a decent turn as Pavlik, though he fails to truly convince us to have compassion for Pavlik, nor to fear his dementia as he becomes increasingly paranoid. This is also exemplified in his makeup, which is neither saddening nor frightening (frankly Spivakovsky looks a lot like Paul Reubens got lost on the set of Edward Scissorhands). Yulik is confusingly played by Leonid Yarmolnik, though this probably has a lot more to do with poor writing than acting. Elena Yakovleva is convincing as an angry and uncertain Rita, and gives some dignity to an otherwise flaccid character.

Though Frankenstein succeeds in demonstrating the terrible harm war has inflicted on the psyche of Pavlik, I can’t help thinking that this is a lesson unneeded, even to those at great distance from the frontlines. I’m uncertain what writer Gennady Ostrovosky and director Valery Todorovsky were attempting to demonstrate, beyond the all-too-simple adage that war leaves a destructive wake. The story lines ultimately do not fit: there is no convincingly developed connection between a family struggling to accept a previously unknown son into their home and that son’s struggles in the war. As such we’re left with a tepid description of a sad situation, certainly not the material needed to carry an interesting film.

Link directly to this review at http://www.efilmcritic.com/review.php?movie=10828&reviewer=374, originally posted: 06/22/05 06:35:17

http://context.themoscowtimes.com/stories/2004/10/22/106.html
Chechnya's Fallout
Valery Todorovsky's new film paints a brutal picture of a middle-class Moscow family torn apart by a far-off war.
By Tom Birchenough
Published: October 22, 2004

War rears its ugly head in Moscow in Valery Todorovsky's "My Stepbrother Frankenstein" (Moi Svodny Brat Frankenshtein). Not in the bloody sense of recent terrorist acts, but in the more private reaction of a prosperous middle-class family suddenly awakened to its traumatic consequences. The war itself isn't specified directly; nor does it need to be, since references to Chechnya are all too clear.

Producer Leonid Yarmolnik stars as Yulik Krymov, a physicist who has moved on to writing pop-science books at the expense of a possible research career. He and his real-estate agent wife Rita (Yelena Yakovleva) have two children, a younger daughter, Anya (Marianna Ilyina), and a teenage son, Yegor (Artyom Shalimov), as well as a secure network of family and friends, sketched briefly but convincingly in a script by Todorovsky's long-time collaborator Gennady Ostrovsky.

But happy family life is suddenly disrupted when a letter brings news that Krymov has a 20-year-old son, Pavel, the result of a forgotten student dalliance. The drama between husband and wife is nicely undercut by the children's awareness of what is going on, as they have already fished the letter from their father's pocket.

When Pavel (Daniil Spivakovsky) appears in their midst, their emotions take a sharp turn -- not least because he has lost an eye in the war, and is out of touch with their bourgeois urban milieu. Although far from the front where he lost his friends and his sight (and part of his mind, it seems), his sense of surrounding danger is indeed unsettling, especially when combined with certain extreme viewpoints.

While Yulik at first refuses to accept his son's existence, his wife overcomes her shock to offer him human support. As the film progresses, she moves toward rejection, prompting her husband to take him to an institution. At the moment when Yulik is prepared to hand Pavel over, he too rethinks, and brings him back to a family celebration as the film builds up to its tragic finale.

Similarly, the children react in different ways. Anya absolutely accepts the presence of her injured half-brother (the title's reference to "Frankenstein" is explained in a brief visual allusion to Mary Shelley's story, as well as in the visual resemblance between Pavel and Frankenstein's "monster"), while Yegor remains resentful and hostile. But Todorovsky manages to bring the characters together by refusing to dismiss them as flawed or evil. They are merely unable to deal with the circumstances that have taken over their lives.

Where the film does pull its punches is in its depiction of the indifference of army officials and of the semi-corruption (or apathy) deeply entrenched in the system. Any operation from possible army funds to at least replace Pavel's eye with an artificial one -- disconcertingly, he insists it should be made of diamond -- will not happen for many months, if ever. Out-of-pocket treatment could be started immediately.

Nor does Todorovsky hesitate to depict openly racist behavior on the part of the Moscow police in another connected episode. Some correction to a strongly negative depiction of state-authority figures comes with a cameo from Sergei Garmash, star of Todorovsky's last film "The Lover" (Lyubovnik), as the bluff but human colonel who commanded Pavel in Chechnya and whose life, in turn, was saved by the now-traumatized former junior sergeant.

Todorovsky has achieved a rare frankness in this film, a willingness to realistically engage with a raw wound in society. Indeed, some sections of the film have inevitably grown even rawer since the film was completed, aggravated by the tragic events of the past two months.

Drawing distinguished ensemble performances from all involved, "My Stepbrother Frankenstein" confirms Ostrovsky as one of the most talented scenarists of the moment, and cements Alexei Aigi's reputation as a major film composer. Cinematography from Ukraine's Sergei Mikhalchuk -- another past collaborator for Todorovsky -- is of similarly high quality. Working mainly with middle-takes or close-ups, Mikhalchuk mixes in distance shots to particular effect, especially in the film's wrenching final scene. As the family struggles to cope with its situation, a rising camera reveals that their trauma is only part of the process of everyday life that goes on, regardless, around them.

"My Stepbrother Frankenstein" (Moi Svodny Brat Frankenshtein) is playing in Russian across the city.

Russian Text:

http://www.ruskino.ru/acter/forum.php?class=ros&aid=288
Спиваковский Даниил Иванович
Родился 28 августа 1969г.
Окончил ГИТИС (второе высшее образование). Первое - факультет психологии Московского университета. С детства занимался в театральной студии. Когда учился на психолога, посещал студенческий театр МГУ, играл в спектаклях. Первая роль в кино - сериал "Две судьбы" (2000 год). С 1992 года работает в Театре имени Вл. Маяковского.

http://old.rutv.ru/person?person_id=9964&brand_id=238&rubric_id=42&sch_duble=6
Даниил Спиваковский
Дата рождения: 28 августа 1969 года
Окончил ГИТИС. С 1992 года работает в Театре имени Владимира Маяковского.

Фильмография:

http://www.artcinema.ru/actors/Spivakovsky/6702/
Даниил Спиваковский: «Я консерватор»
Он коренной москвич. И большой патриот — лучше Патриарших прудов, где прожил всю жизнь, ничего не знает. А еще ему хорошо на Большой Никитской, напротив Хлыновского тупика — в Театре им. Маяковского, где давно и успешно работает. Все логично: если быть консерватором до конца — то и жить, и работать надо в одном месте. Пока у Даниила Спиваковского это получается.

 — Фильм Тодоровского «Мой сводный брат Франкенштейн» стал вехой в вашей карьере?
 — Несомненно. Я очень благодарен Тодоровскому. Известно, что он открывает имена, и я ему очень благодарен за то, что он открыл меня для кино.

 — Тодоровский вас сразу взял?
 — Дело в том, что я снялся в сериале «Темная лошадка» у Сергея Газарова, который он продюсировал. По разным обстоятельствам этот сериал на экран пока не вышел. А Тодоровский внимательно следил за моей работой. А как только мы закончили съемки, вызвал меня к себе на «Мосфильм» и сказал: «Даня, я хочу, чтобы ты у меня сыграл главную роль в моем полнометражном проекте». Так что я не проходил никаких проб.

 — И сыграв одноглазого Павлика Захарова, сразу стали знаменитым. А не поздновато ли?
 — Да, мне 35. И я действительно стал сниматься поздно, после тридцати. Но в моей жизни все происходило тогда, когда должно было происходить. Я поступил в театральный достаточно поздно, в 21 год, отслужив в армии, к тому же учился уже в другом вузе. Это был 90-й год. Тогда снимались непонятные фильмы на непонятные деньги и непонятно про что. Потом началось сериальное движение, я стал сниматься в сериалах. И сейчас у меня за плечами достаточно богатый театральный и телевизионный опыт. И очень хорошо, что я начал сниматься именно тогда, когда кое-что стал понимать в этой профессии. 

 — А не жутко было вживаться в образ этого одноглазого психически неуравновешенного монстра?
 — Нет, что вы! Я ведь в спектакле «Карамазовы» по Достоевскому играю Черта. А что? Иной раз нам достается роль вроде бы в человечьем обличье, но в таком персонаже бывает куда больше бесовства и чертовщины, чем в реальном черте.

 — Говорят, что роль оказывает влияние на актера. Фантомы, мол, иногда остаются рядом на всю жизнь. Вы верите в это?
 — Не знаю. Хотя мне приходилось вены резать в сериале «Две судьбы» Краснопольского и Ускова. Как известно, во «Франкенштейне» тоже финал нерадостный. Во многих проектах меня избивают и уродуют. Например, в новом фильме Павла Лунгина «Родственники» мне отрывают ухо. Там я играю такого трогательного персонажа Гришу Цаусаки, работника еврейского кладбища.

 — Правда, что для Павлика похудели на 14 килограммов?
 — Правда. Вообще-то на двенадцать, но был момент, когда на все четырнадцать. Просто не ел много. Тодоровский сказал: «Даня, мне бы хотелось, чтобы ты в фильме был поджарый такой, более сухой».

 — А с кого «писали» его? С кем консультировались?
 — Специально не встречался ни с «афганцами», ни с теми, кто воевал в Чечне, не посещал никаких реабилитационных клиник. Павлик — собирательный образ, который мы придумали с Тодоровским. Сейчас ведь не надо далеко ходить — включаешь ТВ и смотришь этот ужас. Кстати, после того как фильм вышел, ко мне подходили психиатры и психологи, которые работают в реабилитационных центрах. Говорили: просто один в один, налицо все симптомы, которые я показал. Именно такими ребята становятся после войны — с разной фактурой, но психологически очень точно.

 — «Афганский синдром» действительно реален?
 — Это известная вещь — поствоенный психоз. И после нашей Отечественной войны, и из Чечни возвращались такие же глубоко внутренне травмированные люди. Конечно, это экстремальная ситуация, в которую попадают даже опытные военные. Даже они надломлены после войны. Что же взять с молодых неопытных мальчишек?

 — Вы согласны с тем, как Павлик выходит из стресса?
 — Мы живем в сложной ситуации. Мы находимся в эпицентре военных действий. Мы на самом деле включены в войну, мы ее участники. И Павлик Захаров это прекрасно понимает. В этом я с ним полностью согласен. Я тоже считаю, что нужно защищать свою семью, быть более внимательным и к себе, и к своим близким. Но я бы, наверное, делал это другим способом, не так, как он, как придумали сценарист и режиссер. Павлик, увы, человек, искалеченный войной, в этом его беда, его трагедия, об этом фильм.

 — В чем еще? Вот в бане могли бы так запросто тазиком треснуть по башке нахала, посягнувшего на ваш веник?
 — (Смеется.) Ну, возможно. Я вроде бы человек достаточно спокойный, но драться мне приходилось. Не могу сказать, что я бью первый, но я отвечу. Не знаю, кто выйдет победителем в драке, но то, что я отвечу, — это несомненно.

 — А не думали о том, что сами могли оказаться в его шкуре?
 — Конечно. Я ведь прошел два года настоящей армии. Я, между прочим, сержант связи. И меня научили стрелять из оружия, а также тактическим основам. Именно военному ремеслу. И я рад, что там побывал. Конечно, два года жизни в мужском коллективе — особая ситуация, но это было, и я не жалею. Все-таки я воспитан мамой, бабушкой и дедушкой. Хотя никогда не был рафинированным маменькиным сынком. Но я по-своему избалованный человек. А армия меня очень укрепила, я стал более жесткий, более мужественный, что сейчас мне помогает в моей профессии. 

 — Ваши герои — и в театре, и в кино — комичны и драматичны одновременно. Редкое сочетание. Некоторые даже стали сравнивать вас с Эрастом Гариным. Вам это льстит?
 — Конечно. Это великий актер, и, конечно, мне очень приятно. А еще иногда меня сравнивают с Пьером Ришаром и с мистером Бином. Тоже лестно. Это два профессионала.

 — Но вы позиционируете себя как комика?
 — Не совсем. В последнее время у меня стали появляться очень серьезные роли. Хотя в том же «Франкенштейне» Павлик очень нелеп, и зритель иногда даже смеется над ним. ..

 — Смешон и страшен одновременно?
 — У меня есть два любимых актера. Это Смоктуновский в «Берегись автомобиля» и Никулин в «Когда деревья были большими». Там и трагическое, и комическое. Нелепые, но очень милые, грустные… Мне это нравится. Может быть, я сам такой человек… Хотя бываю разный. И в последнее время получаю разные предложения, что мне очень приятно, — это и яркий гротеск (Бобчинский. — Н. Б. ) в «Мертвых душах», и герой-хирург в сериале по произведениям Устиновой «Мой личный враг», и негодяй-чекист Исаак Гринберг в сериале Леонида Эйдлина «Любовь, одна любовь», и реальный комик Павел Шпрингфельд в сериале Юрия Кары «Любовь к тебе как бедствие». Работы все разные и очень интересные.

 — Есть такой расхожий актерский тезис: играешь плохого — ищи в нем хорошего. Вы используете его в работе?
 — Конечно. Это очень важно. Еще Андрей Гончаров в ГИТИСе нас этому учил. Надо быть адвокатом своей роли. Иначе? Все ведь непросто. Мы встречаем в жизни человека — он кажется жизнерадостным, открытым, искрометным. Боже мой, думаем мы, какое счастье, что мы встретили его! А потом оказывается, что это самый главный наш враг и бес. Или наоборот — мы встречаем закрытого, сдержанного, буку. Господи, удивляемся, какой странный человек. А он оказывается в результате наш самый главный друг и помощник. 

 — Вы часто задумываетесь, зачем вообще выходите на сцену?
 — Я испытываю патологическое удовольствие от игры на сцене. Когда мой учитель Андрей Гончаров нас собрал 1 сентября 1990 года, он сказал: «Ребята, я не обещаю ни благосостояния, ни нормальной нервной системы, ни личной жизни, ни графика, ни питания. Я обещаю только одно — если вы пройдете этот путь и станете выходить на сцену, чтобы руководить эмоциями и чувствами зрителей, — то будете получать это неописуемое, не сравнимое ни с чем удовольствие». И он оказался прав. Я испытываю это удовольствие и очень предан театру.

 — Вы довольны своей сценической карьерой?
 — Очень. Я играл у Гончарова, будучи студентом. И сейчас я очень рад, что Сергей Арцыбашев — мой режиссер. Я играю достаточно, в том числе и Черта в «Карамазовых», Альбера в «Банкете», одинокого сыщика в премьере «Любовь глазами сыщика». Такой нелепый частный детектив — ангел-хранитель двух запутавшихся супругов.

 — Говорят, помимо игры в театре и кино, вы еще даете психологические консультации. ..
 — (Снова смеется.) Я действительно по первому образованию психолог — окончил факультет психологии МГУ. И потомственный: моя мама Алла Семеновна Спиваковская — известный психолог, доктор наук, профессор МГУ. И я продолжаю поиски в этой области на базе Московской психологической студии, где веду тренинг «Общение». Это некий синтез актерского ремесла и элементов групповой психотерапевтической работы. Хотя из-за занятости в кино и театре последние полгода у меня времени нет для этого. Но как только появляется окошко — я с удовольствием набираю группу и провожу этот тренинг.

 — Как психолог — скажите, у артиста обязательно должна быть расшатанная психика?
 — М-м-м? Необязательно. Это, конечно, заблуждение: мнение, что актер — профессия сверхъестественная. Все профессии, которыми занимаются люди, совершенно одинаковы. И причина успеха в любой профессии одинакова — надо выбирать верный объект внимания. Надо уметь сконцентрироваться. Кто умеет фокусировать внимание — тот добивается успехов в любой профессии. 

 — Актерская профессия помогает профессии психолога или наоборот?
 — Не могу сказать, что, получив ту или иную роль, я обращаюсь прямо к психологии. Нет, наверное. Но она дает дополнительный опыт, какие-то знания, которые меня обогащают и подкрепляют, как любого человека.

 — Как психолог — посоветуйте, как выходить из стрессовых ситуаций. 
 — Не могу дать совета на все случаи. Надо понять ситуацию. И конкретного человека в этой ситуации. Более того. Психолог никогда не дает совета. Если дает — бегите, это шарлатан, который вытягивает деньги.

 — Кто вас встречает вечером дома?
 — Намек понял. В моей жизни были разные периоды, в том числе когда я вел семейный образ жизни. С кем-то из моих спутниц был оформлен официальный брак, с кем-то — гражданский? Все они были актрисами. Имена опускаем. В настоящее время я один, но ни в коем случае не стал заклятым холостяком. И как только встречу девушку, которую полюблю, я незамедлительно сделаю ей предложение. 

Наталья Боброва, «Вечерняя Москва», 16.12.2004

http://www.women.lt/showarticle.asp?arc=1&id=2639
Даниил Спиваковский: "Люблю, чтобы все было включено"
Окончив психологический факультет МГУ, отслужив положенный срок в армии, за компанию со своими однокурсниками решил поступать в театральный. Выучил программу: стихотворение, проза, басня. Поступил сразу в несколько вузов. Выбрал ГИТИС, курс Андрея Гончарова. Через несколько лет после окончания стал ведущим актером театра имени Вл. Маяковского. Когда ему исполнилось 30, начал сниматься в кино. За 4 года сыграл в трех полнометражных фильмах, нескольких телесериалах. После исполнения главной роли в фильме В. Тодоровского "Мой сводный брат Франкенштейн" имя Даниила Спиваковского узнали не только поклонники театра, но и киноманы.

- Вы ощущаете на себе бремя знаменитости?
- Да. Но не предаю этому значения. Все произошло тогда, когда должно было произойти. Я приобрел жизненный и актерский опыт, и мне есть, чем поделиться со зрителем. Знаменитость, популярность, узнаваемость - составная часть профессии. У актеров должны брать автографы, интервью, над их героями должны смеяться и плакать.

- Не относитесь же Вы к театру как к школе жизни? Но ведь люди ходят туда и развлекаться. И Ваши герои, кстати, подчас комичны.
- Зритель приходит в театр отдохнуть и поразмыслить. А что касается смешного и комичного, так все обманчиво. В спектакле "Карамазовы" я играю Черта. Мы с Сергеем Арцибашевым его придумали современным, ироничным и очень остроумным. Как и в жизни, наш искуситель чертовски обаятельный. Разве с вами не бывало такого - встречаешь красивого, искрометного человека, доверяешь ему, а на деле оказывается главный бес и враг в нашей жизни? Зато молчаливый бурчун становится самым близким и преданным человеком. Кстати, на одном из спектаклей была группа людей, изучающих православие. Когда у них спросили, кто им больше всего понравился, они ответили: "Герой на букву Ч".

- Одна из последних премьер театра - спектакль "Банкет". Вы играете смешного и подчас нелепого человека, который два раза разводился со своей женой, но и после этого продолжает ее любить. Остальные пары разводились по одному разу, но и их чувства не угасли. Насколько Вы верите, что людям в жизни дается второй шанс?
- Иногда и третий, но, по сути, он может быть всего лишь первым и единственным, самым главным. У героев пьесы есть стопроцентный шанс стать счастливыми. Ведь нам порой не хватает смелости на совершение поступка, решимости вернуться, попросить прощения, признать свои ошибки. Зато накричать, обидеть, порвать раз и навсегда - легко! Иногда любящие расстаются из-за нелепостей, думают, что это финал их отношений, а на самом деле - только новый виток. Главное уметь взглянуть на самую трудную и неразрешимую ситуацию со стороны.
Очень часто после спектакля "Банкет" супружеские пары пишут, что смогли по-другому взглянуть на свои взаимоотношения. Один раз я зашел после спектакля в кафе. Официант принес мне записку и сказал: "Молодые люди сидели за дальним столиком, они ушли, но передали Вам записку". В записке было написано: "Посмотрев спектакль, мы решили пожениться! Спасибо Вам!"

- Вы фаталист!
- Может. Но только отчасти. Я отматываю пленку назад и понимаю, сколько было случайностей. Взять хотя бы поступление в театральный. Я учился на психфаке в МГУ. Играл в студенческом театре. У нас была хорошая компания, и некоторые готовились поступать в театральный. Я тоже решил рискнуть, в итоге поступил сразу в три театральных ВУЗа. Выбрал ГИТИС. Однажды на курс пришел Арцибашев. Он отобрал на одну из ролей в своем спектакле моего однокурсника, но в силу обстоятельств репетировать начал я. Потом Арцибашев стал худруком театра имени Маяковского. Теперь я играю в трех последних его постановках "Банкет", "Карамазовы", "Любовь глазами сыщика". Еще одна случайность привела меня к Валерию Тодоровскому. Он был продюсером сериала "Темная лошадка". И когда завершились съемки, пригласил меня к себе в кабинет и предложил роль в своем полнометражном фильме "Мой сводный брат Франкенштейн". Утвердили без проб, поскольку в "Лошадке", Тодоровский видел меня в различных ракурсах.

- А как попали на "Темную лошадку"?
- Случайно. Дело было в коридоре "Мосфильма". Уже и не помню, что я там делал. Может роль читал, а может к пробам готовился. В этот момент мимо проходила ассистентка режиссера Сергея Газарова. Она и уговорила режиссера посмотреть меня. Чем я ей приглянулся? Ведь мой персонаж был выписан толстый, а я худой, длинный, сутуловатый. Но после того как режиссер меня увидел, тут же побежал к Тодоровскому. Мою кандидатуру одобрили, а переписывать роль и не пришлось. Просто переделали пару шуток.

- Даниил, сейчас Вы востребованы в кинематографе. Где Вас можно будет увидеть?
- Я снялся в двух интересных проектах Павла Лунгина - полнометражной картине с рабочим названием "Родственники", по сценарию Геннадия Островского, и вторая работа - "Дело о мертвых душах". Это фантасмагория на гоголевскую тему в авторстве Юрия Арабова, где я исполнил острохарактерную классическую роль Добчинского. Также я снялся у Юрия Кары в 8-серийном фильме "Любовь к тебе, как бедствие", о жизни и творчестве Валентины Серовой, где я сыграл Павла Шпринкхвельда - известного комика военных и послевоенных лет, близкого друга Серовой. Кроме этого, я снялся в двух современных сериалах.

- При такой активной "киношной" жизни, не думаете уйти из театра?
- Никогда!!! Я с большим удовольствием работаю в театре и не хочу уходить из него даже после спектакля. К тому же в театре Маяковского всегда была и есть прекрасная труппа. Взаимоотношения между прославленными мастерами и молодыми артистами всегда были прекрасными и творческими. Наша труппа - единый организм.

- Не страшно было начинать играть в окружении звезд?
- Ответственно. На этой сцене нельзя халтурить. Хотя халтурить нельзя нигде. Даже в сериалах. Это замечательный вид телевизионного творчества! Я много раз ловил себя на том, что, попадая в разлаженную атмосферу, где все явно готовы не напрягаться, говорю себе: "Ты должен отработать на все 100!" Люди вокруг меня начинают так же работать. Всегда и везде за честную работу нас будет благодарить зритель.

- Вторая Ваша, точнее, первая профессия - психолог. Это важно для актера?
- Нет. Это как дополнительный опыт, как встреча с любым новым человеком, как прочитанная книга, просмотренный фильм.

- Вы практикуете?
- Я не оставил психологию, когда поступил в театральный, и сейчас не оставляю. Моя мама Алла Семеновна Спиваковская - доктор психологических наук, профессор московского университета. В одной московской психологической студии я регулярно веду "Тренинг общения". Это синтез групповой психотерапии и элементов преподавания актерского мастерства, но ничего общего с преподаванием театрального ремесла в моем тренинге нет.

- Когда же Вы успеваете?!
- Последний год очень редко. Уже несколько групп ждут окна в моем плотном графике съемок и спектаклей.

- А личная жизнь, на нее остается время?
- В моей жизни были периоды совместного проживания как в браке, так и без. Все мои официальные и неофициальные спутницы обогатили меня. Я благодарен им за то, что у нас были годы, месяцы, недели, мгновения счастья. Потом в силу разных причин мы расставались.

- Какая она - женщина-спутница Даниила Спиваковского?
- Обязательно умная и талантливая. Необязательно актриса, просто талантливая в своем деле. Она должна быть для меня музой, чтобы мне хотелось жить ради нее, творить, совершать подвиги.

- Есть черты, которые женщины, наверняка, не приемлют в мужчинах?
- Мне кажется, треп и пустую болтовню. И еще женщины не прощают мужчинам слабости.

- Вы домовитый?
Я ничего не могу по дому сделать. У меня даже молотка нет. Я не умею готовить. Ну разве только сварить сосиски, пельмени или пожарить яичницу.

- Неужели не хотелось с гордостью показать гостям на вбитый гвоздь и сказать: "Это я сам!".
- Несколько лет назад я сам купил в центре Москвы новую квартиру. В ней я сам придумывал дизайн, перепланировку. Сам покупал плитку, шторы, обои. А потом сам следил за рабочими.

- Вы производите впечатление осторожного человека…
- Я не любитель экстрима. Я езжу на машине, которая может развивать большую скорость, но я всегда езжу очень медленно. Я не люблю отдых в палатке. Это ужас - за водой вниз, за ухой вверх! Нет, не для меня это. Я люблю, чтобы все было включено: мягкая постель, душ, телевизор. И где-то в теплом уголке мира… Место не так принципиально. Я не отдыхал уже 5 лет. Еще немного и, правда, на палатку соглашусь.

- И напоследок спрошу: как Вы относитесь к Интернету?
- В целом - положительно, но сам пользуюсь им нечасто. И не могу не сказать, что иногда нахожу там о себе неправду. Например, мне приписывают участие в некоторых фильмах и сериалах, к которым я не имел никакого отношения и даже не смотрел их. Пользуясь случаем, прошу журналистов все информацию проверять у меня лично.

Светлана Валхар, 18.03.2005
Источник: Женский журнал Клео

http://www.peoples.ru/art/cinema/actor/spivakovsky/interview.html
Даниил Спиваковский
Daniil Spivakovsky
( 28.08.1969 года )

Даниил — словно вампир, умеющий управлять людьми. Причем делает он это мастерски, ведь по первой профессии Спиваковский — психолог, у которого даже есть опыт работы в психиатрической клинике. На самом деле такой артист — это настоящий клад, который, впрочем, обнаружился далеко не сразу. Спиваковский вообще из категории “поздних”. И повзрослел поздно (сам признает), и в театральный поступил уже в 21 год, и индустрия кино его заметила лишь после тридцати. Зато теперь он работает за троих.

Автор: Елена Грибкова
Сайт: Московский комсомолец
Статья: Влюблен по собственному желанию

 — Даниил, ваш герой в фильме Тодоровского вызывает жалость, а когда вы на вручении Чайки поете песенку Самара-городок, нарядившись в женское платье, то это смешно. Как вы полагаете, женщины больше отдают предпочтение шутам, мачо или скромным робким юношам?
— Думаю, что у каждой женщины свои пристрастия. Так же как и мужчинам нравятся разные женщины. И эти симпатии уже возникают в зависимости от воспитания и собственных пристрастий — и физиологических, и интеллектуальных.

— Но герой-любовник — не ваше амплуа?
— Нет, не мое. И я не ропщу. Я вполне доволен теми ролями, которые мне предлагают и в театре, и в кино. Кстати, так или иначе, но я играю какие-то любовные отношения. Сам влюбляюсь, в меня влюбляются… Естественно, я наделяю своих героев собственной внешностью, характером, пластикой. И между прочим, вполне адекватно отношусь к собственной внешности и к диапазону своих возможных персонажей.

— Вы в школе нравились девочкам?
— Нравился. (Улыбается.) У меня в детстве никогда не было никаких комплексов и нет их до сих пор, слава богу.

— Тогда какие слабости вам женщины не прощали?
— Наверное, несдержанность и неделикатность. Причем не только женщины. Я и сам себе не хочу эту слабость прощать. Откровенно говоря, меня нельзя назвать спокойным человеком. У меня, как в известной поговорке, язык — мой враг. Какими-то резкими словами я частенько обижал людей, попадал в очень неприятные ситуации, после чего, конечно, винил себя во всем и готов был просить прощения за недостойное поведение у близких, коллег и просто случайных людей. Разумеется, я борюсь с этим недостатком, но что сказать — грешен. Вообще все известные грехи у меня присутствуют, собственно, как и у остальных людей.

— Если уж отталкиваться от образов, вами созданных, то вы способны, как ваш герой в спектакле Банкет, дважды входить в одну и ту же реку, то есть реанимировать однажды закончившиеся отношения?
— Лично в моей жизни подобного не происходило, но такие случаи нередки, и даже в моем окружении я знаю людей, которые были дважды женаты на одной и той же женщине.

— Сколько раз вы сами были женаты?
— Отвечу так: в моей жизни были периоды, когда я вел семейный образ жизни. С кем-то это был официальный брак, с кем-то — гражданский. Все мои жены были актрисами, но в силу разных обстоятельств я с ними со всеми расставался, не пытаясь вернуть их обратно. Подозреваю, что причина была во мне в какой-то степени. При этом я благодарен судьбе за этих женщин. Они меня очень обогатили и даже являлись моими музами, когда были рядом. Это самое главное.

— А если бы они не были музами, вы бы с ними не жили?
— Нет, конечно. Женщина должна быть музой, чтобы вдохновлять мужчину на поступки. Мужчина должен жить ради нее, удивлять ее, восхищать.

— Как правило, эта стадия эйфории краткосрочна.
— Почему? Я знаю пары, где она длится всю жизнь. Ярким примером являются мои бабушка и дедушка, брак которых длился 59 лет. Хотя также знаю семьи, где этого нет и в помине.

— Какие домашние обязанности вы обычно брали на себя?
— Делать что-то по дому, готовить я не умею. Я только играю и зарабатываю деньги. Я всегда делал все возможное, чтобы мои спутницы финансово не нуждались, хотя, безусловно, мы никогда не были очень богатыми. И эту ответственность за семейное благополучие, стремление заработать больше привили мне именно мои женщины.

— А им было хорошо с вами?
— По крайней мере, им было весело. Вот чего я совершенно не выношу, так это скуки. Поэтому я пытаюсь разнообразить событиями каждый прожитый день, придумывать какую-то драматургию, поездки…

— Вы выросли на Патриарших прудах и три года назад купили уже собственную квартиру недалеко от этого места…
— Да, тоже в центре, потому что я не могу жить где-то на окраине. А когда чувствую усталость от большого города, всегда могу уехать в наш семейный загородный дом в ближайшем Подмосковье и погулять среди сосен.

— Свое жилье вы оформили сами, без помощи дизайнера?
— Сам. Для меня важно, чтобы было минимум мебели и как можно больше воздуха. И у меня довольно просторная квартира, где есть и гостиная, и спальня, и кабинет.

— А какие у вас взаимоотношения с деньгами? Умеете ли вы их копить и на что с радостью тратите?
— На себя я трачу без энтузиазма. У меня просто нет необходимости часто обновлять гардероб, поскольку последние годы я постоянно работаю (три раза плюет через плечо и стучит по деревяшке), а на репетиции, на спектакли или на съемки одеваюсь буднично, так как все равно все вещи бросаешь в угол и облачаешься в костюм своего персонажа. Безусловно, у меня есть хорошие костюмы, в которых я выхожу в свет, как принято говорить, то есть на какие-то мероприятия, на коих бываю нечасто, к сожалению, из-за занятости. Иду, только когда вижу прямую необходимость: если это кинофестиваль, где представлена лента, в которой я снимался, или вручение премий, где я номинирован.

— К слову, о наградах. Кажется, у вас еще пока нет ни одной?
— Я привык их не получать. Я номинировался на премию Чайка за спектакль Карамазовы — не получил, номинировался на лучшую мужскую роль за фильм Мой сводный брат Франкенштейн на Золотом овне — не получил, номинировался на Нику в этом году как открытие года — и тоже не получил. Отношусь к этому с юмором, потому как номинация — это уже само по себе почетно. И приятно быть в тройке лучших.

— Вы неоднократно признавались в своем высоком самомнении, которое вы в себе еще и культивируете. Подобная самооценка является подспорьем в работе?
— Бесспорно. Я уверен, что у любого человека обязательно должна быть звездная болезнь, но не во внешних проявлениях, не в чрезмерной гордыне, которая мешает. Она должна проявляться внутри него самого. Внутри себя нужно быть уверенным в своих силах, в правильности совершаемых поступков.

— И не бывает так, что вы эту веру в себя теряли?
— Практически нет. Меня хорошо воспитала моя мама.

— Еще бы! Она ведь у вас психотерапевт, психолог, доктор наук, профессор, преподаватель МГУ. Как она вас воспитывала?
— Мне ничего не запрещали, я рос в абсолютной любви мамы, бабушки и дедушки. Понятно, что вырос в итоге избалованным, потому что всегда доставался лучший кусок. Мне многое позволялось, как и всем детям в этом возрасте, и это правильно.

— Ваши дедушка с бабушкой живы до сих пор?
— Бабушка жива, а дедушку мы осенью похоронили. Он прожил замечательную долгую жизнь — 93 года. Он был высококлассным летчиком, сначала военным, а позже гражданским. И именно он служил для меня всегда примером настоящего мужчины.

— Вы были хулиганистым ребенком?
— Нет, я был обычным, не доставлял много хлопот, учился нормально… То есть я был такой середнячок, но при этом никогда не распылялся на мелочи.

— Откуда такая мудрость в столь юном возрасте?
— Я уже тогда понимал, что, к примеру, самоутверждаться в какой-то компании, посещая все эти посиделки, совсем не обязательно. Я был уверен, что дальше будут другие моменты в жизни, где должен буду попасть в десятку, а для этого нужно экономить силы. Хотя тогда, конечно, я это понимал больше неосознанно, а теперь так поступаю уже вполне осмысленно.

— От чего сегодня вы отказываетесь?
— От очень многого. И я вообще считаю, что человек в своей жизни должен от многого отказываться. Сейчас, допустим, я почти отказался от личной жизни — ради работы. Я не знаю, правильно это или нет, но у меня так происходит. Последнее время полностью погружен в работу и очень рад этому обстоятельству.

— Можно сказать, что в данный момент вы одиноки и не влюблены?
— Я влюблен всегда и не одинок, но не назвал бы это именно… В общем, сейчас я не связан ни с кем бытовыми узами, которые так или иначе отвлекают от работы.

— Мама вам не говорит, что пора уже обзаводиться потомством?
— Говорит… Мама хочет внуков. Ну, бог даст, дождется.

— Раз вы дипломированный психолог, вы должны знать, от чего люди сходят с ума.
— Не знаю. И это очень серьезная тема, чтобы говорить о ней вслух, тем более в нашей легковесной беседе.

— Но иногда вы все-таки возвращаетесь к своей первой профессии и проводите психологические тренинги…
— Они мне очень помогают. Я провожу тренинг, который придумал сам, под названием Тренинг общения, и чем интереснее, самобытнее люди приходят, тем с большим эффектом проходят наши занятия.

— Но отчего вы сделали именно этот тренинг? Вам сложно находить общий язык с людьми?
— Я в этом смысле совсем не оригинален: с кем-то у меня быстро и легко возникает контакт, а с кем-то тяжело общаться. И вот на этих тренингах мы ищем причины подобных затруднений — в неточной интонации, слове, взгляде…

— Какие люди в вашем ближайшем окружении?
— У меня есть пара самых близких друзей: один — одноклассник, мы дружим еще со школы, а другой — актер. Это мои доверенные лица, с которыми могу быть полностью откровенным. К сожалению, мы не так часто видимся, как хотелось бы. И кроме того, у меня множество очень хороших знакомых, с которыми я с удовольствием провожу время.

— По-вашему, дружба между мужчиной и женщиной возможна?
— Если говорить про себя, то женщина может стать мне подругой только в том случае, если она является женой моего друга. С другими, свободными женщинами, у меня выстраиваются совсем иные отношения. Причем, даже когда мы расстаемся, мы все равно не остаемся друзьями.

— А какие у вас отношения с коллегами?
— Замечательные. Мне везло на партнеров, впрочем, так же, как и на режиссеров.

— Вам разве не завидуют другие актеры?
— Да, но это какие-то отдельные персоны. С большей частью коллег у меня миролюбивые отношения. А самое главное, я знаю, что меня любят зрители, и я этим очень дорожу.

— Вы дорогой актер?
— Не думаю.

— А человек непостоянный?
— Я бы так не сказал. Когда связан какими-то обязательствами, я верный. И это не только в отношении женщин. Я, допустим, крайне предан театру Маяковского, благодарен судьбе, что учился у Андрея Александровича Гончарова, и что сегодняшний наш художественный руководитель Сергей Николаевич Арцибашев тоже был моим учителем. Также я предан режиссерам в рамках какого-то проекта, будь то фильм или сериал. И я никогда не позволяю себе критиковать их, особенно во время публичных выступлений. Мне это кажется просто дурным тоном. Хотя я знаю людей, которые спокойно это делают, но они не вызывают у меня уважения.

— А это правда, что вы могли так поспорить с Гончаровым, что он швырял в вас тяжелые предметы?
— Да, но это были всего лишь творческие дискуссии. В этом смысле я позволяю себе спорить с любыми режиссерами, если в чем-то с ними не согласен.

— Расскажите, где вы сейчас снимаетесь и какие премьеры с вашим участием нас ожидают.
— Я снялся в двух проектах Павла Семеновича Лунгина. Одна лента называется Бедные родственники. Другой фильм — восьмисерийный, Дело о мертвых душах, где я сыграл острохарактерную роль Бобчинского. Кроме того, недавно закончились съемки полнометражной картины Лифт Всеволода Плоткина, а также я играл в четырехсерийном проекте Казароза по роману Леонида Юзефовича. Еще был сериал по роману Татьяны Устиновой.

— Послушайте, у вас бывают выходные?
— Крайне редко. И уже пять лет не был в отпуске несмотря на то, что по природе своей я отчаянно ленив. И, видимо, мое трудолюбие — это такой протест против лени, полезный способ борьбы с ней.

— И что делаете в свободные дни?
— У меня нет никакого хобби, а просто полдня валяться на диване перед телевизором мне тоскливо, поэтому либо встречаюсь с друзьями, либо еду на дачу. Но знаете, даже там я все равно читаю какой-нибудь сценарий, пьесу и пытаюсь учить какой-то текст...

— Говорят, темперамент и характер мужчины можно определить по тому, как он водит машину. Вы признаетесь, что ездите медленно и осторожно, перестраховываетесь… Значит, и в жизни десять раз подумаете, прежде чем отрезать?
— Пожалуй, да. Я действую чаще от ума, чем под влиянием эмоций, анализирую всегда свои поступки. И к ролям своим отношусь так же — разбираю их буквально математически.

— То есть вы какой-то абсолютный прагматик, совсем не фантазер…
— Ну почему же, фантазер. Я даже приврать могу. Но это не какой-то серьезный обман, а так, вранье по мелочи.

RETURN     |     RÉSUMÉ (ENGLISH)     |     RÉSUMÉ (RUSSIAN)     |     HOME